«Смотрите прямо. Не улыбайтесь. Расслабьтесь». Кажется, это просто инструкция для паспортного фото. Но в моноспектакле Полины Лудыковой «У МЕНЯ ЕСТЬ Я» этот кадр становится метафорой всей жизни, прожитой «как надо». Под прицелом объектива — не лицо для документа, а душа, уставшая соответствовать. История женщины, решившей попробовать «как хочется», — это не бунт, а тихая, мужественная революция изнутри. Исповедь о выгорании, страхе быть неудобной и хрупком искусстве говорить «нет» рождалась не только в репетиционном зале, но и в кабинете психолога. В преддверии трёх дней показа спектаклей «У меня есть я» мы поговорили с Ильей Соболевым, тем самым специалистом, который помогал Полине превратить личную боль в искусство, безопасное для зрителя.
Между кабинетом и сценой — рождение экологичной правды.
Идея пригласить психолога в «соавторы» родилась из желания говорить честно, но не раняще. «Экологичность для зрителя — это чтобы не навредить, не травмировать ещё больше, чтобы каждый чувствовал себя в безопасности, даже если какая-то правда его уязвляла», — объясняет Полина. Илья Соболев стал тем самым проводником, который помог найти эту тонкую грань.
— Илья, как психолог помогал провести черту между терапевтической исповедью и художественным высказыванием?
— Главная задача была — не дать личной боли остаться просто болью, а трансформировать её в универсальный образ, с которым можно встретиться без страха. Мы не создавали терапию, мы создавали зеркало, в котором кто-то узнает себя, но не испугается собственного отражения. Это про дозировку, про язык метафоры, который говорит больше, чем прямая констатация травмы.
— В спектакле заметны следы психологических методик?
— Скорее, это естественное дыхание подготовленного человека. Полина — глубокий профессионал, хорошо знающий основы проживания кризиса. Поэтому в ткани спектакля проступили и когнитивная реструктуризация (когда мы меняем шаблоны мышления), и телесная осознанность, и экзистенциальный поиск. Но это получилось органично, как часть её личного и художественного языка.
Диагноз эпохи — «тектоническая плита» тревоги.
Спектакль «У меня есть я» — не только история одной женщины. Это точный социальный симптом, снятый как рентгеновский снимок.
— Вы как психолог видите в этой личной истории диагноз поколения?
— Безусловно. Мы поскребли тектоническую плиту, которая начала двигаться, мало кто это видит, но все чувствуют. Современный человек — супертревожное создание, загнанное нормами «успешности» и «достигаторства». Но корень проблемы — не в погоне за успехом, а в тотальной духовной пустоте. Мы бежим, слабо осознавая, зачем. Окружающая реальность заставляет нас потреблять и бегать по кругу. Остановиться, выдохнуть и найти настоящую внутреннюю опору — вот экзистенциальный вызов. А тревожность, выгорание, страх — это лишь следствия этой великой потерянности.
— Может ли спектакль, не будучи терапией, дать терапевтический эффект?
— Любое настоящее искусство терапевтично. Через ощущение «я не один», через понятный эмоциональный язык человек приобретает бесценный опыт. Эффект может быть в осознании: «О, это про меня!». В снижении стыда: «Значит, я не плохой и не слабый, если это чувствую». В возможности через историю другого простить себя, увидеть выход. Вопрос в готовности зрителя к этой встрече.
Синергия — когда психология встречает театр.
— Вы, мужчина-психолог, помогали говорить женскую историю. Это повлияло на работу?
— В сущности, мы очень похожи. Зависимость от одобрения и страх быть неудобным все мы ощущаем одинаково, хоть и проживаем по-разному. Моя задача — быть нейтральным проводником, помогая высветить суть, а не гендерные особенности. Наибольшую, глубинную работу проделала сама Полина. Я был рядом, слегка корректируя фокус.
— Каково было видеть готовый спектакль?
— Это было потрясающе! Я восхищаюсь Полиной. Она замечательная актриса, интересный человек и, как выяснилось, крутой драматург. На сцене она была собой. Сложной, ищущей, смешной и смелой, грустной и радостной. Несовершенной, как и все мы. И это прекрасно.
— Такое сотрудничество — случайность или перспективный формат?
— Думаю, это очень интересный путь. Самые яркие явления рождаются на стыке. Театр даёт форму и эмоцию, психология — глубину и безопасность. Не каждый личный проект должен проходить «экспертизу», но, если автор хочет говорить на острые темы ответственно, такое содружество может породить не просто искусство, а настоящую целительную среду.
Не улыбайтесь. Расслабьтесь. Выдохните.
Спектакль «У меня есть я» — больше чем монолог. Это приглашение остановиться перед лицом внутреннего «фотоаппарата», который видит нас насквозь. Не чтобы осудить, а чтобы наконец признать: «Да, мне тяжело. Да, я устал(а). Да, у меня есть право быть собой». Это история не о громком прорыве, а о тихом обретении самого себя. О том, как из «я, которое надо» рождается то самое, единственное и хрупкое — «я, которое есть». И в этом рождении — надежда и опора для всех, кто тоже смотрит в своё отражение, готовый наконец расслабиться и выдохнуть.
Светлана Зарянко
